Один из самых известных киноведов Украины, генеральный директор международного фестиваля «Молодость» значительную часть своей жизни посвятил инженерной деятельности. Закончил Киевский автодорожный институт, аспирантуру столичного инженерно-строительного вуза, где преподавал полтора десятка лет. Согласитесь, не самый прямой путь к любимому делу. Об этом и о много другом Андрей Халпакчи рассказал нашему журналу.
О ТЕХНИЧЕСКОМ ОБРАЗОВАНИИ
Что дала мне профессия инженера? Это был достаточно полезный опыт. В советские времена техническое образование было достаточно фундаментальным, в отличие от гуманитарного. А длительная практика преподавательской деятельности дала достаточной свободы в работе с аудиторией. Читал лекции архитекторам, меня слушали 150 человек. И сегодня нет проблемы выхода на публику, что для многих есть камнем преткновения.
Итак, поступление в автодорожный институт в 1967 году не было моим желанием. Но школьная подготовка по точным предметам была достаточно высокая, 10 класс закончил с серебряной медалью. По математике и физике имел награды на олимпиадах, к тому же учителя с первого класса считали, что я буду инженером. Однако я мечтал о кино, о режиссуре. Поступал в наш театральный институт – тогда нельзя было сразу идти на режиссера. Пройти конкурс не получилось. Выбор же другой гуманитарной профессии в советское время был сложен. Заниматься историей КПСС не хотелось.
В принципе, нравилась журналистика. Но отец мне сказал: «Кто хочет быть проституткой, идет на панель. Это более честно, чем заниматься в советской стране журналистикой». Ведь система, о которой сегодня многие ностальгируют, была ужасной. Мечта детства и юности откладывалась, ее удалось реализовать лишь во времена перестройки, когда мы организовали киноклуб в кинотеатре «Зоряный». Это стало второй профессией. А уже перед независимостью Украины в одночасье я решил покинуть строительный институт, приняв предложение Юрия Герасимовича Ильенко возглавить отдел в «Укркинофонде». Потом уже была «Молодость».
О ТРАНСФОРМАЦИИ ЛОЗУНГА
В детстве я был ребенком, которому в принципе все легко давалось, поэтому увлечений было много, в том числе и творческих. Правда, однажды из-за одного творческого решения меня чуть из школы не выгнали. Во втором классе я написал в стенгазете «Интеллигенты всех стран, соединяйтесь!», переделал известный коммунистический лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Было много шума. Оказывается, пролетариям можно объединяться, а интеллигентам – нет. Интересно, что в свое время в аналогичную ситуацию попал писатель Константин Паустовский, который в 20-е годы прошлого века редактировал в Одессе газету и тоже трансформировал девиз, заменив «пролетариев» на «моряков». Тогда к нему пришли люди в кожаных тужурках и популярно объяснили, что так делать нельзя. Хорошо, что не посадили. Во втором классе этих воспоминаний Паустовского я еще не читал, иначе бы извлек урок из чужого опыта.
В общем, в школе увлечений было много. Посещал математический кружок, постоянно участвовал в различных Олимпиадах – по географии, английскому языку и другим предметам. Было личное актерское участие в самодеятельном театре. Конечно же, много читал. И, естественно, ходил в кинотеатры.
О ПЕРВЫХ ВПЕЧАТЛЕНИЯХ
Мои родители очень любили кино, часто меня брали на просмотр картин, причем серьезных, взрослых. Помню, мамина приятельница возмущалась, как можно десятилетнего ребенка вести на фильм «Десять заповедей». Но правильно говорят, что первое впечатление – самое яркое. Помню, мне было три с половиной года, отец повел меня в кинотеатр «Киев», билеты были приобретены заранее. Тогда в зал проходили через нижнее фойе, где располагалось кафе, играл джазовый оркестр, пела солистка в красном платье. А показывали диснеевские мультфильмы «Бэмби» и «Белоснежка и семь гномов». Эти красочные картины сделали поход в кино чем-то особенным.
Вообще, в посещении кинотеатра есть особая магия. Поэтому мы в рамках нашего фестиваля делаем программу «Кино для детей». Я столкнулся с тем, что сегодня дети из богатых семей не очень знакомы с кинотеатром. Помню, маленькая девочка после сеанса восторженно говорила по телефону: «Папа, здесь такой большой экран!» Когда ты приходишь в кинозал и реагируешь на происходящее на экране вместе с окружающими, то рождается определенный элемент киноискусства, интерактивная связь между экранным героем и зрителем. В домашней обстановке такое невозможно.
Большое кино пришло где-то в возрасте 13-14 лет. И это было связано с фильмами, которые и сегодня для меня остаются вершинами. Это – «Земляничная поляна» Ингмара Бергмана. Я не все понял в этой взрослой картине, но то, что понял, совершенно перевернуло мое сознание. Сама форма подачи – взгляд старого человека, его погружение в молодые годы, детство – это было очень интересно. В 1965 году посмотрел работу Сергея Параджанова «Тени забытых предков». Очень впечатлили его краски. В том же году посмотрел «Иваново детство» Андрея Тарковского. Самым большим наказанием для меня был запрет на поход в кино. Просто мука настоящая. Однажды за какой-то проступок родители отлучили меня от мира кино на целых две недели!
ОБ УКРАИНСКОМ ПОЭТИЧЕСКОМ КИНО
Считаю, что термин «украинское поэтическое кино» имеет полное право на существование. Пионером, конечно же, был Александр Довженко, величайший режиссер мирового уровня. Затем была «вспышка» творчества Сергея Параджанова, Юрия Ильенко… Другое дело, что некоторые картины незаслуженно относят к этому направлению.
Еще странно видеть, как в наше время современные режиссеры пытаются вернуться в ту эпоху. Я им говорю: «Какой сейчас год на дворе? Сколько можно эксплуатировать это направление?» Это уже не наследование, а клише. А шаблоны в какой-то период отмирают. Сейчас нельзя снимкать так, как в 1960-1970-х или так, как это делал Довженко.
О НАШИХ ТРАДИЦИЯХ
Утверждать, что украинское кино сегодня живет полноценной жизнью, – это будет очень большое преувеличение. Да и в советский период оно не достигло расцвета. Это были причины, тот же строгий партийный контроль, более строгий, чем в других республиках. В Москве всегда боялись нашего «западничества». Даже польские фильмы, которые шли в кинотеатрах в столице СССР, в Киеве демонстрировались далеко не все. Например, картина «Пепел и алмаз» Анджея Вайды у нас показали лет на 10 позже. И такое было во многих сферах украинской культуры – театре, живописи.
Да, были отдельные вспышки, и то – нашим творцам приходилось отстивать свои позиции с боем. Скандал с картиной «Тени забытых предков», после чего последовал ряд арестов представителей украинской интеллигенции. А фильм «Граница без страха» Юрия Ильенко вышел уже сразу как «полочный», его публика увидела только во время перестройки.
В основном же студия имени Александра Довженко выпускали по большей части фильмы, мягко говоря, не самого высокого качества. Директоры курортных кинотеатров говорили: «Если нам привозят французскую или американскую ленту, мы обязательно указываем «гражданство» фильма. Потому что в этом случае касса обеспечена. А вот словосочетание «производство киностудии Довженко» на афише писать нельзя – зритель не пойдет».
Были и классные работы. Тогда появилось интересное кино Киры Муратовой, Романа Балаяна… Однако это, как я уже сказал, были единичные случаи. И после распада СССР создавать «с нуля» нормальное украинское кино было очень сложно. Из-за материальных проблем конца 1980-х выпало целое поколение, которые заявили о себе, но дальше не имели возможности работать и расти.
О ПЕРСПЕКТИВАХ ФЕСТИВАЛЯ
Был период, когда в кокурсной программе «Молодости» были исключительно иностранные работы. Приходили прекрасные фильмы из пражской и лондонской киношкол. Нас упрекали: «Почему не показываете украинские картины?» Я отвечал: «Это была бы медвежья услуга, потому что наши работы резко контрастировали с иностранным творчеством. Причем, как вы понимаете, не в лучшую сторону». Однако в последние пять-шесть лет появилась свежая струя. Молодые режиссеры научились говорить, что близко им. Можно констатировать появление свободного голоса.
Фестиваль меняется. Он отражает ситуацию в стране с кинематографом. Однако только лишь благодаря таким мероприятиям отрасль не возродить. Когда наши коллеги заявляют, что кинофестиваль в Одессе через четыре года быдет равен Каннам, профессионалы воспринимают такие высказывания как абсурдные. Почем Каннский фестиваль такой авторитетный? Да потому что во Франции снимают по 300 фильмов в год, работает мощная киноиндустрия. Поэтому слепо копировать размах и масштаб мероприятия нельзя, не впишется оно в нынешнюю украинскую действительность.
Надо правильно соизмерять свои силы. Увеличивая программу «Молодости» в последние годы, мы пришли к выводу: даже если мы проведем показы в 100 кинотеатрах Киева, общее количество зрителей все равно будет приблизительно одинаковым. Потому что нет большой потребности у нашей публики в кино, которое мы демонстрируем на нашем фестивале. Работа со зрителем в последние 20 лет в Украине не велась, как это делается в той же Франции, в Польше: люди смотрят интернет-кино, много программ, посвященных кино на телевидении, есть специализированные печатные издания. Киноискусство изучается даже в. У нас, к сожалению, этого нет. Стрелять с пушки по воробьям нет смысла.
Мы делаем то, что нам по плечу. Кроме собственно самих фильмов, на «Молодости» организовываем ряд интересных мастер-классов, в том числе и для детей. Ближайший фестиваль пройдет с 25 октября по 2 ноября в Киеве. Думаю, своего зрителя мы не разочаруем.