Запущенный в 2014 году проект электрокара Джеймса Дайсона воплотился в жизнь, но так и не увидел мир. Соперничество с Теслой обошлось изобретателю 600 миллионов долларов. Он рассказал о причинах своего решения, а также поделился самой эффективной, по его мнению, моделью налогообложения в Британии для успешного развития бизнеса в стране и за ее пределами.
О создании электрокара Dyson
«Это первая машина, оказавшаяся на ходу. Я тайком ее водил на закрытом треке здесь в изобретательском центре в Уилтшире», – говорит Джеймс Дайсон – известный новатор, индустриальный дизайнер и сейчас самый богатый человек Великобритании. Официальное название его самого ожидаемого изобретения – N526, но для всех и него, в том числе – это машина Дайсона.
Его семиместный электрокар SUV рассчитан на прохождение расстояния больше 965 км без дозаправки. Для испытания своего изобретения он переоборудовал бывшую авиационную станцию ВВС, расположенную в селе Улавингтон. Такое решение обошлось ему примерно в 305 миллионов долларов. Но после остановки проекта, Дайсон приспособил базу для развития там нового вида аппаратов ИВЛ с целью помочь Государственной службе здравоохранения в борьбе с коронавирусом. Он потратил примерно 24 миллиона долларов на проект и не принял никакой государственной помощи для поддержки его бизнеса. Его надежда в том, что аппараты будут использоваться и в других странах.
На пути к списку самых богатых людей в мире, Джеймс Дайсон потерпел несколько неудач. Он отказался от своей стиральной машины через пять лет после того, как она поступила в продажу, потому что ее производство стоило слишком дорого. Но авто – это грандиозный провал. Он не только сократил его, прежде чем приступить к производству. Кроме того, автомобиль стоил ему около 610 миллионов долларов собственных денег. Dyson является частной компанией. Это полезное напоминание о том, что в мире, где миллиардеры имеют тенденцию становиться богаче во сне, они все еще могут провалиться с проектом по-королевски.
Но это не меняет того факта, что машина есть и была особенной – в основном из-за инженеров компании. Они потратили десятилетия на разработку высокомощных, тихих и быстро заряжающихся элементов для всего: от беспроводных пылесосов до выпрямителей для волос.
«Это литиево-ионный корпус способный выдержать путешествие на одной зарядке на расстоянии более 965 км», – говорит Дайсон. И добавил, что аккумулятор пригодный для езды даже в морозную февральскую ночь, на скорости примерно 112 км/ч на трассе, с включенным обогревателем и радиоприемником.
Такой мощности нельзя добиться, сделав компактную легкую машину. Авто Dyson достигает 5 м в длину, 2 м в ширину и 1.7 м в высоту. Оно весит более 2.6 тонн, хотя корпус выполнен из алюминия. Однако автомобиль все еще выглядит спортивно. «Отклонение лобового стекла более резкий, чем у Ferrari, – добавляет Дайсон. – Колеса больше, чем на любой из производимых моделей на рынке – почти метр в диаметре, с учетом бесшумных шин с низким сопротивлением качению для экономии, но все же для прекрасной езды», – гордо заявляет английский миллиардер.
Внутри три ряда сидений рассчитанных на 7 взрослых. Каждый подголовник тонкий и плотно обшит обивкой, больше напоминает леденец на палочке. «Мне не нравятся эти кресло подобные сидения, в которых человек утопает, так как у них недостаточно поясничной опоры и спина начинает болеть», – неодобрительно подметил Дайсон. Есть и обычные причуды дизайна Dyson. Места для хранения похожи на выдвижные ящики для хранения документов, и вся ключевая информация на приборной панели – скорость, инструкции спутниковой навигации – всплывает, как голограмма, «поэтому вам не придется отвлекаться от дороги».
«BMW, Mercedes, Audi и Jaguar Land Rover несут огромные убытки на каждом продаваемом электромобиле… Так они снижают свои средние показатели выбросов углекислого газа и окиси азота, что помогает им соблюдать законодательство ЕС».
Может ли кто-нибудь обзавестись таким автомобилем? Ответ: стоимость убила машину. «Производить электрокары очень дорого. Аккумуляторы, управление батареями электропитания, электроника и системы охлаждения, обходятся гораздо дороже, чем двигатель внутреннего сгорания», – объясняет владелец.
Оказалось, что каждый Dyson должен был бы приносить доход в 183 миллиона долларов, чтобы быть безубыточным. А это гораздо больше, чем модели на электропитании от крупных автопроизводителей, которые субсидируют затраты с продажами традиционных бензиновых и дизельных автомобилей.
BMW, Mercedes, Audi и Jaguar Land Rover «несут огромные убытки на каждом продаваемом электромобиле», – объясняет он. «Они делают это, потому что так снижают свои средние выбросы углекислого газа и окиси азота, что помогает им соблюдать законодательство ЕС. У меня нет автопарка. Я должен получать прибыль с каждого автомобиля, или же под угрозу была бы поставлена вся компания. В конце концов, это было слишком рискованно».
Со дня, когда машина была презентована, некоторые критики настояли на том, что этот «тщеславный проект» обречен на провал. Они привели пример Tesla, отмеченной многими, как успешная, но все же, которая сожгла 19 миллиардов долларов инвестиций и все еще не несет прибыли.
«Это никогда не было работающим механизмом, учитывая огромные требования к капиталу», – утверждает Дэвид Бэйли, профессор экономики бизнеса в Бирмингемской школе бизнеса в Бирмингемском университете.
«Это вовсе не был тщеславный проект», – отметил Дайсон. «Когда мы начинали в 2014 году у нас были хорошие технологии, и очень эффективный автомобиль с большим пробегом. Он был жизнеспособным. Однако позже, другие компании начали производить электромобили с убытком — это стало слишком рискованным и для нас».
Но еще не все потеряно. Многие из 500 человек, работавших над созданием этой машины, продолжают заниматься исследованиями в области аккумуляторов, робототехники, обработки воздуха и освещения. «Люди из автостроения — это приток талантов», – говорит Дайсон. Он по-прежнему инвестирует около 3 миллиардов долларов, предназначенных для автомобиля, в своей бизнес в Великобритании и за рубежом. В том числе и в открытие новой исследовательской базы в Сингапуре.
Работа на азиатском рынке
Вспоминая о Сингапуре, стоит сказать о том, что это еще одна проблема, в последнее время причинившая боль Дайсону – решительному выходцу из ЕС. Когда он объявил 15 месяцев назад о переносе главного офиса своей фирмы в Сингапур, это спровоцировало волну обвинений в уклонении от налогов брэкситером, покинувшим Британию в тяжелые времена.
Он рассердился от такого предположения. «Мы не переехали в Сингапур. Это выражение неверно. Там всего три или четыре ключевых человека – генеральный директор, финансист и юрист. С момента анонса, количество сотрудников в Британии выросло до 5000 человек, разрабатывающих продукты в Европе и Северной Америке.
«Азия – самый быстро растущий рынок в мире и уже насчитывает более 50% наших продаж. Азиаты любят новые технологии, последние разработки и абсолютно принимают дизайн. Если вы создаете вещи для людей в Азии, вы должны быть рядом с ними. Вам надо жить там и чувствовать их, чтобы думать как они. Это было бы невежеством, сидя здесь, в Уилтшире, считать, что мы можем придумать продукт для Азии. Поэтому нам необходимо было перебазироваться ближе к активному рынку», – объясняет Джеймс Дайсон.
Кроме того, инвестирование в Азию – это то, что британские компании должны сделать после Брэксита, продолжает он. «Давайте охватывать целый мир, а не ориентироваться исключительно на Европу. И давайте приглашать таланты с других континентов, а не только из Европы». Дайсон проводит в Азии треть своего времени, поскольку все продукты компании производятся в таких странах, как Малайзия, Сингапур, Филиппины.
Платит ли он меньше налогов с главным офисом в Азии? «Нет-нет. Даже немного больше, на самом деле. В Сингапуре меньше двусторонних торговых соглашений, поэтому мы удерживаем налог, не подлежащий возмещению. На самом деле, мы рассчитываем платить налоги как группа. В 2019 году в Великобритании мы заплатили налогов больше, чем в 2018 году». Дайсон занял четвертое место в списке налогов Sunday Times в 2019-м, заплатив примерно 126 миллионов долларов в 2018 году.
Скандал в прессе не затмил его оптимистичного настроя по отношению к Брэкситу. Он убежден, что Британия достигнет хороших торговых соглашений с Брюсселем. «В последнюю минуту ЕС решит согласится на сделку без всех условных требований, которые они предъявляют сейчас. Но мы должны быть сильными – это коммерческие переговоры. Мы должны настаивать на своем. Все зависит от них». Дайсон принимает во внимание те страны, которые «имеют такую же систему ценностей по отношению к свободной торговли», как Америка, Австралия, Сингапур, с которыми можно быстро заключать сделки.
Ранее, Дайсон описывал свое видение ситуации после Брэксита, как высококвалифицированного, низко налогового штата в стиле Сингапура, вне Европейского континента. Ничего из происходящего после не изменило его мнения. «Как нация мы не ценим инженерию и науку, или бизнесы, которые пытаются развивать эти сферы. Мы можем поучиться у Сингапура. Нам стоит перенять опыт обучения, инженерии, коммерции, освободить разрешение на планирование и сделать все заново».
О системе налогообложения и значимости предпринимательства
Сейчас он думает, что Британия должна пойти дальше Сингапура и перейти на модель даже более низкого уровня налогообложения для бизнесов, чем экономика азиатских Тигров. После того, как займы для финансирования пакета чрезвычайной поддержки правительства для экономики после Covid-19, будут погашены, «это может стать хорошей возможностью взглянуть на реформирование налоговой системы. Я бы отказался от корпоративного налога по той причине, что это налог на прибыль, а компании должны получать ее, чтобы инвестировать. Те компании, которые занимают значительные суммы и компенсируют процентные платежи за счет налога, особенно частного капитала, платят меньше налога, в то время как те, что не работают в долг, платят больше. Поэтому им труднее инвестировать в будущее. Это извращенно и глупо. Предприятия уже платят значительный налог через НДС на продажи, национальное страхование, деловые тарифы и, в нашем случае, ввозную пошлину Всемирной торговой организации».
Как правительство собирается исправить утраченные источники дохода? Сумма в чеке по корпоративным налогам составила около 68 миллиардов долларов в 2016-17 гг. «Бизнесы могут инвестировать и создавать блага, нанимать больше людей, которые будут платить больше налогов и НДС», – говорит Дайсон.
«Я бы отказался от корпоративного налога по той причине, что это налог на прибыль, а компании должны получать ее, чтобы инвестировать», – говорит Дайсон.
Не только Евросоюз причинил хлопоты английскому миллиардеру. Многие избиратели в Англии и Америке, особенно молодые, недавно присоединившиеся к политическим платформам левого толка, представлены Джереми Корбином и Берни Сандерсом заявили, что «каждый миллиардер – это провал для политики». Каково это быть заклейменным человеком-«ошибкой»?
«В этом и есть привилегия быть молодым, не так ли? Но это также и проблематично, поскольку они не видят цену создания богатства», – говорит Дайсон. «Вам нужны предприниматели – люди, которые создают технологический прогресс, двигаются вперед, создают блага для страны и нанимают много людей. Мы не используем деньги государства здесь в Уилтшире. Это не указ правительства для нас изготавливать сушилки для рук, фены, пылесосы, очистители воздуха, использующие десятую часть энергии, в отличие от других, тем не менее дешевле и благоприятнее для планеты. Мы это делаем, потому что верим, что это правильно. Мы не против рисковать, терять наши деньги. Вся наша жизнь – это риск и благополучие на предприятии».
Читайте по теме:
Анти-пандемический бизнес: как виртуальная реальность стала волшебной таблеткой от кризиса
Указывая на огромные ангары Халлавингтона, который открылся в 1937 году и служил тренировочной базой для пилотов истребителей и бомбардировщиков, прежде чем их выводили из эксплуатации, и местность начала занепадать, он говорит: «Мы восстановили жизнь в этом месте. Это то, что могут сделать создатели богатства».
Поменяют ли молодые избиратели их мнения? «Возможно, когда они станут старше. Они не поняли, как создается бизнес, как умирают старые бизнесы и как вырастают новые, почему экспорт так важен. Глобализация – это не грязное слово. Развитие технологий дорого обходится. А вам надо иметь возможность продавать по всему миру», – делиться Дайсон.
Несмотря на провал выпуска автомобиля, Дайсон все еще надеется на успех на авто рынке, создав твердотельный аккумулятор, который будет снабжать энергией другие производимые модели. Полупроводниковые элементы – это ключ к успеху электрокаров. Они более энергоэффективные, чем литиево-ионные, так как они меньше и легче. Они также вырабатывают меньше тепла, что избавляет от необходимости устанавливать охладительные системы. Кроме того, их легче перерабатывать.
«Другие разрабатывают батареи с твёрдым электролитом, но мы можем быть первыми, кто введет их в эксплуатацию. Это будет иметь право на жизнь при условии, если то, что мы делаем будет подходить другим людям». По мнению Дайсона, план правительства по остановке продаж топливных автомобилей до 2035 года, может стать реальностью и раньше. Также он не исключает возможности запуска автомобиля.
